Местные художники продают свои картины. Рядом с ними на скамье пожилая женщина разложила какие-то сувениры. Напротив неё на скамейке сидит с раскрытым альбомом художница. Она рисует карандашом портрет очаровательной девушки. К ней подходит молодой человек и они оживлённо о чем-то беседуют.
Я останавливаюсь перед памятником павшим в Великую Отечественную войну солдатам. "Журавли" - так называется эта скульптурная композиция. Сражённый пулей молодой солдат падает с воздетой к небу рукой с винтовкой. Его подхватывают журавли. Так они и замирают в вечном полуполёте. Мне хочется плакать. Второй раз за сегодня.
Часом раньше, приближаясь к Центральному рынку я услышала, как ангельскими чистыми голосами кто-то пел под аккомпанемент гитары. Подойдя поближе я увидела, что пели братья-близнецы, уже не молодые незрячие музыканты. Их голоса звенели в осеннем прозрачном воздухе: "Не уходи, побудь со мною. Я так давно, тебя люблю". Вокруг них стояли люди и не шелохнувшись слушали так хорошо знакомый романс. Я еле сдержала слёзы.
Центр Луганска поразил меня своей чистотой и полупустой прозрачностью. Проспекты, площади, скверы, памятники всё как будто из той, довоенной жизни. Но что-то всё таки ощущалось по-другому. Возможно, от того, что и я, и люди, живущие в этом городе знали, что в любую минуту мирная жизнь может вновь прерваться. А может быть ещё и потому, что я здесь никогда не была одна. Всегда приезжали сюда с сестричкой. Это её город, не мой.
Я присела на скамью возле неработающего фонтана и засмотрелась на каменных львов, расположившихся по кругу чаши. И вдруг увидела, как на каменную гриву ближайшего ко мне льва опустилась великолепная бабочка, с переливающимися полупрозрачными, как воздух, крыльями. Бабочка сложила крылышки и стала похожа на Дюймовочку. Она повернула головку в мою сторону и посмотрела на меня большими грустными глазами.
"Не узнаёшь? - услышала я, - да, да, да, я твоя идея и мне есть что сказать тебе!"
Голосок был звонкий, но не громкий. Я оглянулась. Ничего не изменилось вокруг. Те же мужчины-художники что-то обсуждали, собравшись у одной из картин. Та же неопрятная художница. Правда, молодого человека рядом с ней уже не было. Похоже никто из них не видел мою бабочку-идею. И никто не слышал наш разговор.
"Так вот, слушай, - продолжала бабочка, - ты носишься со мной уже несколько лет. Родить-то родила, даже можно сказать взрастила до определённого возраста. А потом забросила. И мне приходится самой пробиваться к свету и тёплому солнышку. Посмотри на меня, я не жива, и не мертва. И только ты можешь мне помочь. Мне ведь много не надо. Коротенький урок. Коротенький пост. Тем более у тебя всё готово. Публикуй, наполняй меня жизнью. Мне так хочется жить!"
Бабочка-идея взмахнула крыльями и растворилась в солнечном свете.Я вздохнула. Моя идея была права. Только я могу ей помочь... И себе тоже...
О БРЕНДанутом забеге Натальи Шавыриной можно почитать ЗДЕСЬ
Я останавливаюсь перед памятником павшим в Великую Отечественную войну солдатам. "Журавли" - так называется эта скульптурная композиция. Сражённый пулей молодой солдат падает с воздетой к небу рукой с винтовкой. Его подхватывают журавли. Так они и замирают в вечном полуполёте. Мне хочется плакать. Второй раз за сегодня.
Часом раньше, приближаясь к Центральному рынку я услышала, как ангельскими чистыми голосами кто-то пел под аккомпанемент гитары. Подойдя поближе я увидела, что пели братья-близнецы, уже не молодые незрячие музыканты. Их голоса звенели в осеннем прозрачном воздухе: "Не уходи, побудь со мною. Я так давно, тебя люблю". Вокруг них стояли люди и не шелохнувшись слушали так хорошо знакомый романс. Я еле сдержала слёзы.
Центр Луганска поразил меня своей чистотой и полупустой прозрачностью. Проспекты, площади, скверы, памятники всё как будто из той, довоенной жизни. Но что-то всё таки ощущалось по-другому. Возможно, от того, что и я, и люди, живущие в этом городе знали, что в любую минуту мирная жизнь может вновь прерваться. А может быть ещё и потому, что я здесь никогда не была одна. Всегда приезжали сюда с сестричкой. Это её город, не мой.
Я присела на скамью возле неработающего фонтана и засмотрелась на каменных львов, расположившихся по кругу чаши. И вдруг увидела, как на каменную гриву ближайшего ко мне льва опустилась великолепная бабочка, с переливающимися полупрозрачными, как воздух, крыльями. Бабочка сложила крылышки и стала похожа на Дюймовочку. Она повернула головку в мою сторону и посмотрела на меня большими грустными глазами.
"Не узнаёшь? - услышала я, - да, да, да, я твоя идея и мне есть что сказать тебе!"
Голосок был звонкий, но не громкий. Я оглянулась. Ничего не изменилось вокруг. Те же мужчины-художники что-то обсуждали, собравшись у одной из картин. Та же неопрятная художница. Правда, молодого человека рядом с ней уже не было. Похоже никто из них не видел мою бабочку-идею. И никто не слышал наш разговор.
"Так вот, слушай, - продолжала бабочка, - ты носишься со мной уже несколько лет. Родить-то родила, даже можно сказать взрастила до определённого возраста. А потом забросила. И мне приходится самой пробиваться к свету и тёплому солнышку. Посмотри на меня, я не жива, и не мертва. И только ты можешь мне помочь. Мне ведь много не надо. Коротенький урок. Коротенький пост. Тем более у тебя всё готово. Публикуй, наполняй меня жизнью. Мне так хочется жить!"
Бабочка-идея взмахнула крыльями и растворилась в солнечном свете.Я вздохнула. Моя идея была права. Только я могу ей помочь... И себе тоже...
О БРЕНДанутом забеге Натальи Шавыриной можно почитать ЗДЕСЬ
Комментариев нет:
Отправить комментарий